А вот и продолжение восточных головоломок.
Одни арабы убежали, и это не могло не радовать. Но удача не слишком долго улыбалась нам: как только скрылись за барханами феллахи, на нас тут же наехали бедуины на своих верблюдах.
— Вы знаете, коллега, чем похож верблюд на своего господина? — шепотом спросил меня инспектор.
— На мой взгляд, носы и гордость у них одинакового размера, — так же негромко ответил я.
— Только господин гораздо умнее всякого верблюда! — крикнул у нас над ухом какой-то бедуин. Наверное, слух у него был отменный. — И я готов это доказать любому презренному чужеземцу!
— А как спокойно было с феллахами… — заметил я.
— Попробуй докажи! — ответил арабу инспектор.
— Было нас три брата, когда умер наш отец. Шейх, разумеется, — начал свой рассказ бедуин. Двое других согласно кивнули — то ли соглашались, что он их брат, то ли подтверждали, что его отец и в самом деле был шейхом. — И оставил он нам две дюжины прекрасных белых верблюдов-дромадеров…
— То есть одногорбых, — пояснил для меня инспектор.
— …И каждый из братьев должен был получить, как было завещано отцом, столько верблюдов, сколько было этому брату лет три года назад. Но один из нас — я не хочу называть его имени, хотя он был младше всех — предложил обменяться верблюдами по его собственному способу.
— Интересно, что за способ он предложил? — спросил инспектор.
— Как раз это я и собираюсь сказать, чужеземец, и ты это услышишь! Потому что если ты не захочешь этого слушать, то услышишь лишь свист моей любимой сабли — а ею я разрубаю персидский платок на лету! Так ты слушаешь меня?
— Я весь — внимание, — заверил инспектор.
— И я тоже, — подтвердил на всякий случай и я, хотя меня никто не спрашивал.
— Так вот что предложил наш младший брат. Он сказал, что оставит себе только половину тех верблюдов, что достались ему по завещанию. Остальных же разделит между нами поровну. Но пусть после этого и средний брат оставит себе лишь половину завещанных верблюдов, а остальных разделит поровну между другими братьями. И затем пусть старший брат поступит так же. Разве это не будет справедливо, спросил наш младший брат?
— По-моему, вполне справедливая дележка, — сказал я.
— А по-моему, очень хитрый обмен, — возразил инспектор.
Бедуин чуть не упал со своего верблюда.
— Странно, но ты прав, чужеземец! — воскликнул он. — Мы, ничего не подозревая, совершили обмен — и у каждого из нас верблюдов оказалось поровну!
— Я же и говорю — справедливо! — обрадовался я.
— Но чего же ты хочешь от нас? — спросил инспектор араба. — Поделить ваших верблюдов заново?
— Ни за что! Слово сыновей шейха нерушимо, — ответил бедуин. — Но догадайся, если жизнь тебе дорога, сколько лет нашему младшему и всем остальным братьям? Иначе ты услышишь…
— Забудь про свою саблю, — сказал инспектор.
— Ибо мне ведом ответ.
А тебе, читатель, это тоже известно?
В конце концов каждый из братьев остался присвоих восьми верблюдах. Тогда у старшего перед тем, как он сдуру согласился на обмен и отдал братьям половину своего стада, было 16 верблюдов, а у среднего и младшего— всего по четыре верблюда. И старший отдал младшим по четыре верблюда каждому. Тогда получается, что когда принялся делить свое стадо средний брат, у него было восемь верблюдов, у старшего — 14, а у младшего — только 2 верблюда. Значит, перед тем, как стал делить свое стадо младший брат, у него было всего четыре верблюда, у среднего брата оставалось 7 и у старшего — 13 верблюдов, а раз с самого начала все они получили ровно столько верблюдов, сколько было каждому лет, то и лет им было соответственно 4, 7 и 16.