— Поистине, ты мудр, о чужестранец!
— Бедуин настолько удивился правильному ответу инспектора, что даже слез со своего драгоценного верблюда-дромадера. -Но это было лишь вступительное испытание — я хотел проверить, способен ли ты ответить на главный мой вопрос.
— Задай — и узнаешь, -лукаво усмехнулся инспектор.
— Задаю, — кивнул бедуин. — А вопрос опять о наследстве. Старший наш брат женился, но вскоре заболел и поспешил составить завещание. Жена его ждет ребенка, поэтому брат наш в своем завещании оговорил рождение наследника особо. Если на свет появится сын, ему достанется две трети наследства умершего брата (если, конечно, он к тому времени умрет), а одну треть получит мать. Если же родится дочь, она получит только одну треть всего богатства, а другие две трети достанутся матери.
— Вполне разумно и справедливо придумано, — заметил я.
— А в чем же проблема? — спросил инспектор.
— Как только визирь, составивший завещание, уехал, чтобы заверить документ печатью калифа, моему брату вдруг пришло в голову, что он не все предусмотрел: ведь может родиться и двойня!
— Строго говоря, могут родиться три разные двойни: два мальчика, две девочки и мальчик с девочкой, — заметил инспектор.
— Если близнецы будут одного пола, наш мудрый закон считает их за одного ребенка, — сказал бедуинский араб. — Так гласит наш древний обычай — чтобы не было ссор из-за наследства между кровными братьями. Но ты опять прав, чужеземец: что же нам делать, если родятся мальчик и девочка? И не стоит ли, пока не поздно, вернуть визиря, чтобы переписать завещание?
— Все зависит от того, чьи интересы вы хотите охранить, — пожал плечами инспектор.
— Конечно, женщины-матери! — не смог удержаться я.
— Конечно, детей-наследников! — хором воскликнули братья-бедуины.
— Тогда мне придется дать вам сразу два совета, а вы уж сами решайте, какому из них последовать, — сказал инспектор. — Ну что, давать?
— Давай, о чужестранец, мудрость которого несомненна! — вскричали бедуины.
Что же инспектор посоветовал братьям — как ты думаешь?
Вот тебе и раз: задачка-то не имеет четкого решения! То есть решение очень сильно зависит от того, чьи интересы ты решишь защищать: вдовы или детей.
Вот, например, один мудрый древний грек, которого, говорят, звали Сальвиан Юлиан, решил, что главной стороной воли умершего следует считать отношение доли матери к доле сына и доле дочери. Тогда из завещания следует, что дочь должна получить часть наследства вдвое меньшую, чем получит мать. А сын соответственно получит вдвое больше матери. Всего же получается семь равных частей наследства, из которых две части полагается матери, одна — дочери и четыре — сыну. Но такое решение совершенно не подходит матери. Ведь по завещанию она в любом случае должна была получить не менее 1/3 всего наследства, а теперь ей достается всего лишь 2/7! Чтобы не обижать почтенную вдову, придется отдать ей 1/3 наследства (дочь-то все-таки родилась!), а остальное поделить между детьми как раз в той пропорции, которая отвечает воле завещателя— 4 : 1. То есть сын получит 2/3 х 4/5 = 8/15, а дочери достанется 2/3 х 1/5 = 2/15.
Наследство в конечном итоге разделится между матерью, сыном и дочерью в соотношении 5 : 8 : 2.Хотя, конечно, понятно, что воля умершего в завещании выражена несколько туманно.